История родного края

Раскрыты корни дубовской коррупции!!!
Дело о растрате бывшими Членами Дубовской Думы, головой Мартыновым и Лопуховским общественной и прочей суммы всего серебром 1193 рубля 47 копеек. Началось 6 марта 1841 года.
По указу Саратовского губернского правления, действовавшего в интересах Его Императорского Величества, Дубовская полиция рассмотрела представление Дубовской Думы от 24 января за № 18, в котором было объявлено, что бывшие в минувшее трехлетие гласные Иван Деденков, Захар Гомзяков и Антон Шишкин 15 марта 1840 года довели до сведения Дубовской Думы, что при вступлении их в означенные должности принято было от бывших членов разного рода общественных сумм, каких именно, они припомнить не могут, а полагают, что более 4000 рублей. Собирали эти суммы депутаты, которые представляли в Думу рапорты о поступивших суммах. Хранение этих денег было поручено Депутату от Гильдии гласному Трофиму Лапуховскому, который из тех сумм производил все расходы. В доходах и расходах гласными Деденковым, Ивакиным и Гомзяковым в некоторых статьях была обнаружена недействительность. Поэтому группа этих депутатов просила неоднократно городского Главу Никиту Мартынова, учинить передачу денег в другие руки, но предложения их оставались неудовлетворительными, о чем, по свидетельству их, известно было и Царицынскому уездному стряпчему Агишеву. Глава Мартынов дал Думе письменное поручение, в котором сообщал, какому гласному какими суммами заниматься, а именно Деденкову - воинской суммой с выдачей бланков, Шишкину – больничных сумм, а Гомзякову собирать прежних лет недоимку мещанских податей, прочие же суммы оставались в распоряжении гласного Лапуховского, под наблюдением Главы Мартынова. О данных суммах, кроме общественной, собираемой с лугов, за хворост, и поступаемой от доброхотных дателей на постройку при Успенском соборе колокольни, составлялись отчетности и отправлялись к начальству на ревизию. Как оказалось, общественные и церковные суммы нигде по Думе не значатся, Но коих, по мнению оппозиционных депутатов, должно быть больше десяти тысяч рублей. Гласные Деденков, Шишкин и Гомзяков, имея в израсходованной сумме сомнения, просили объявить о сем купеческому и мещанскому обществу, не пожелают ли они означенной сумме провести учет. Однако этому воспротивился Глава Мартынов, объясняя, что все поступаемые на приход общественные суммы действительно получаемы были к хранению и употреблению в расход упомянутому гласному Лопуховскому, но не по желанию его, а по общему на то согласию Деденкова, Гомзякова и Шишкина. При этом сие доказывается тем, что они в течение трехлетней службы на проверку не претендовали и никаких сомнений не имели, между тем они по долгу службы непременно обязаны все неточности доходов знать подробно, и имевши совершенные сведения или сомнения, тот час обязаны были о сем объявить где и как следует, на законном основании, и если это в то время могло бы оказаться действительным, то через сие на будущее время предостерегли себя и прочих. А общественной же суммы него никогда и нисколько не хранилось. А Лопуховский объяснил, что хранившаяся у него общественная сумма потреблена им в расход на необходимые случаи, и притом с согласия помянутых Главы Мартынова, Гласных Деденкова, Гомзякова и Шишкина, и если обществу угодно будет в израсходовании им оной сделать учет – то он исполнить это желание будет готов. Но книг же на записку прихода и расхода общественной суммы, так же и книг за записку прихода и расхода общественной суммы прошлых лет, ему ни от кого дано не было.
Купеческое и мещанское общество, выслушав предложения Деденкова, Гомзякова и Шишкина, для проверки избрало учетчиков купцов Ивана Марчукова-старшего, Анофрия Угозьева и мещан Павла Акимова и Федора Самсонова с тем, что ими, по произведенной поверке, что будет ими открыто, довели до сведения Думы для предъявления обществу. Об этом 30 марта 1840 года был составлен приговор, который с заведенной о сем предмете перепиской, был Думой передан упомянутым лицам. По требованию этих лиц Глава Мартынов и гласный Лопуховский объяснили, что у Мартынова общественные суммы во все трехгодичное служение не хранилось, а распоряжались оной другие гласные, которые для хранения общественной суммы из среды себя избрали казначеем гласного Лопуховского. Он же по общественным надобностям производил расходы, а потому требуемый отчет должен дать Лопуховский, и представить требуемый от него в израсходовании суммы составленный им не изустно, а с документами отчет, по коим выведено им поступившего прихода в 1837 и 1839 годах прихода ассигнациями 13949 рублей 25 копеек, а расхода 15278 рублей 82 копейки. Расход оказался больше прихода на 1333 рублей 54 копейки, излишек пожертвован им же, Лопуховским, из его собственности, для окончания строящейся при Дубовской Успенской церкви колокольни. Избранные обществом для учета расходов главы Мартынова и гласного Лопуховского поверенные, рассмотрев представленный отчет, довели до сведения Думы, что они отчетность как по приходу, так и расходу правильным не считают, потому что оная составлена по памяти Лопуховского, по книгам не проходит, предложив это обстоятельство рассмотреть обществу.
Вопросные пункты
1841 года марта 21 дня, в присутствии Дубовской полиции, при Ратмане (выборная должность) ратуши, для дачи надлежащих ответов, предложены бывшему в прошедшем трехлетии гласному Дубовской Думы дубовскому третьей гильдии купцу Трофиму Иванову Лопуховскому.
1.Какое ты имеешь звание, имя, отчество и прозвание, сколько от роду тебе лет, какого ты вероисповедания, если православного, то бываешь ли ты на исповеди и у святого причастия, если же не бываешь, то почему?
Я дубовский третьей гильдии купец Трофим Иванов сын Лопуховский, от роду мне 44-ый год, веры грекороссийской, у исповеди и святого причастия временно бываю.
2. Из какого звания ты происходишь, женат или нет, имеешь ли детей, если имеешь, то каких именно, и где они находятся. Так же имеешь ли за собою недвижимого имения, какое именно и где оное состоит?
Происхождение мое из дубовских мещан, женат. Детей имею, сыновей Степана, 23 года, Михайлу, 19 лет, Иосифа 8 лет, Алексея 6 лет, Василия 2 месяца, Дочерей Настасью 20 лет, Татьяну 16 и Марию 12 лет; из коих сыновей Степан находится при мне, равно и прочие - Михаила, Иосиф, Алексей, Василий и дочь Марья. А Настасья и Татьяна по выданьи в замужество оставили меня и живут отдельно. Имение, принадлежащее мне, находится в посаде Дубовка, заключается оно в плодовитом саде и на соборной Успенской площади в Мелочном деревянном ряду с красильным товаром.
3.Знаешь ли ты Российские законы?
Российские законы твердо знаю.
4. Когда вступил в службу Его Императорского величества и должность гласного Дубовской Думы? Каким образом продолжал оную? Не имеешь ли ты каких отличных заслуг, и не был ли ты под судом, если был, то где именно и за что, и чем дело кончено? Так же не был ли за что штрафован или арестован?
В должность гласного Дубовской Думы поступил 13 февраля 1837 года, продолжал три года по 15 февраля 1840 года, честно и добропорядочно, награждений и других отличий я во время моего служения гласным не получал. Под следствием нахожусь сейчас, надеюсь быть оправданным.
5. При вступлении в должность Гласного Дубовской Думы, в каком размере принял ты общественную сумму, прежнего времени от кого именно предшественников твоих, по чьему распоряжению и каковым образом, т.е. прошнурованной книгой счет, особым документом или же без оных. Если книгой или другим документом, то объясни, где таковые теперь находятся.
Вступив я в должность Гласного Дубовской Думы, действительно бывший голова Максим Водолагин, с общего согласия прочих членов Думы гласных Ивана Деренкова, Антона Шишкина, Захара Гомзякова, составленным в феврале месяце 1837 года журналом, представил мне быть приходно-расходным учетником поступивших в думу сумм. По каковому случаю предложено от бывшего предо мною гласного Петра Агафонова принять оставшиеся от прежних лет неистраченных четыреста рублей. Каковые и приняты мною на основании одно счета, предоставленного мне Агафоновым, который находился при делах в Думе, при этом поступившие суммы обозначены не были.
6.С какого именно времени поручен был в распоряжение твое приход и расход сумм, вновь собираемых, за луга, хворост и поступающий от доброхотных дателей на сооружение при здешней Успенской церкви колокольни, сколько именно таковых в продолжение трехлетия поступило на приход, объяснить особо, сколько в каждом году подробно и отдельно расход, присовокупив при этом, с какого числа и в каком количестве предполагался сбор за луга и хворост. Вся ли сумма поступила на приход за луга и хворост, и в том ли самом виде, как предполагалось, было ли по другому и по какому случаю?
Приход сумм, вновь собранных из общественной пристани за луга, хворост собирать поручено было действительно мне. По приговору Думы было назначено в 1837 году получать с 3094 душ мещан за луга по 0 рублю 50 копеек, за хворост по 50 копеек. Получил за луга 3519 рублей 40 копеек, а за хворост 1133 рубля.
27 сентября 1845 года Дубовской ратуши по выслушании указа Саратовского губернского правления от 15 числа сего сентября за № 11428 определено - указ приобщить по делу, которое, внеся в реестр гражданских дел, сдать в побытьи. Как из дела видно, что дубовские мещане, которые были доброхотными дателями - Семен Саженов, Иван Иванов Ханов и Антон Лопатин не спрошены супротив объяснения купца Трофима Лопуховского, и вина его равномерно не доказана. Суммы, не найденные учетчиками, списать в убыток.
Подписанная надлежащим подписом бумага искренне верна.